Прилежный пильщик . Здравствуй, физика!

Нас окружают множество вещей ,которые привычны и кажутся , что были в пользовании человека всегда. Конечно, это не касается  телефонов, радио, телевизоров, компьютеров и другой электроники, которая появилась в жизни человека в историческом смысле вообще вчера и все мы знаем имена их изобретателей.   

Но вот орудия труда,  сопровождают человечество гораздо большее количество времени  и многими из них человечество пользуется  многие тысячелетия. Недаром человеческую историю делят по принципу использования орудий труда. Первые люди использовали вначале деревянные и каменные  а затем металлические( медь, железо и бронза) орудия труда.

Любому мужчине пила вещь знакомая и привычная. Но оказывается пила в России, хотя ее история насчитывает тысячелетия появилась не так давно и стала широко использоваться только в 18 веке.

Звучит это странно ,так как  в стране, где самые большие пространства в мире заняты лесами, и до 9 века практически все постройки были деревянными ,да и в последующие века дерево играло основную роль в строительстве, пила получила  широкое  распространение всего около 300 лет назад.

Первые пилы у человека появились еще в бронзовом веке, когда люди только-только освоили технологии обработки металлов. Первые предметы, которые можно считать прародителями современных пил, были произведены более четырех тысяч лет назад. Это были зазубренные камни, применявшиеся для создания изображений на кости или другом относительно мягком материале (некоторые породы камня, дерево). Такие пилы делали, затачивая край камня, либо находили готовыми. Сначала пилы были одноручными (ножовки), а в начале 1-го тысячелетия до н. э. в Финикии была изобретена двуручная пила для распиливания бревен на брус, что позволило древним мореходам строить легкие и маневренные каркасные корабли, обшитые досками. А вот в Древней Греции изобрели лучковую (или рамную) пилу, конструкция которой с тех пор не изменилась. Древние римляне и египтяне делали свои пилы медными. Таким инструментом они пилили даже камень, подсыпая в место распила абразивные материалы. Пилы из железа впервые появились у скандинавов. Они отливали свои орудия труда в каменных формах. Однако качество этих пил было низким, и они не выдерживали конкуренцию с топорами. И только спустя много столетий древние греки догадались делать пилы методом ковки, что позволило добиться высокой твердости металла и, как следствие, повысить качество изделий. Зубцы этих пил были острее и вследствие более правильной заточки лучше пилили материал.

Самым знаменитым плотником всех времен и народов был Иисус, сын плотника Иосифа. И в Библии земная профессия Христа указана вовсе не случайно. Это сегодня мы полагаем, будто бы плотники в Древней Иудее принадлежали к низшим слоям общества. Но на самом деле в те времена отношение к этой профессии было совсем иным—напротив, ремесло плотника считалось занятием избранных и посвященных в тайные науки. Это и понятно, ведь без знаний основ геометрии трудно сколотить даже обычную табуретку, не говоря уж о вещах куда более сложных—лодках, кораблях или каркасе для крыши дома. Многие цари и верховные жрецы не чурались плотницкой работы, полагая ее достойным сану занятием. Так, например, при раскопках древнего города Ур археологи в гробницах царей обнаружили целый набор инструментов: топорик-тесло, два золотых долота, бронзовые пилу и молоток. В саркофаге царя Мешкаламдуга и царицы Шубад, правивших Месопотамией в начале 3-го тысячелетия до н. э., также были найдены бронзовые пилы, долото и сверло.

Механические пилы впервые появились в Германии в 1322 году. Они были установлены на лесопилке и приводились в движение водой. Данное изобретение перевернуло представление немцев о методах добычи древесины. Впоследствии аналогичные лесопилки появились в Шотландии, Англии и других странах.
На Руси плотницкое ремесло считалось занятием каждого мужчины. Писатель Василий Белов, выросший в маленькой деревеньке близ Вологды, вспоминал, что плотничать должны были все взрослые мужики: «Чувствуешь ты дерево или нет, слушается тебя топор или не слушается—все равно ты будешь плотничать. Потому что стыдно не быть плотником. Уже в первый сезон артельной работы каждый подросток обзаводился собственным инструментом».

Древняя Русь, имевшая в своем распоряжении громадные пространства лесов, не думала об их экономном использовании. Наоборот, с лесом приходилось вести постоянную и напряженную борьбу. С большим трудом отвоевывали у него небольшие участки под пашню, под сенокосы, и стоило только на несколько лет оставить участок без обработки, как он превращался в пустошь, поросшую лесом.
Хоромы знатных и богатых людей и избы простых «мужиков» в городах и деревнях, церкви и крепостные сооружения в громадном большинстве случаев строились прямо из цельных бревен, вырубленных в лесу топором. Кстати сказать, и в самой постройке, как и в заготовке бревен, пила не использовалась.Еще в давние времена было замечено, что пиленая древесина более подвержена увлажнению и загниванию. Бревна, обработанные топором, как бы закупориваются под его ударами и становятся менее гигроскопичными. Поэтому даже бревна предпочитали не пилить, а аккуратно раскалывать на доски.

В 1586 году к только что построенному городу Архангельску на своем судне прибыл французский путешественник и купец Жан де Соваж из города Дьеп. Удивлению заморского гостя не было пределов. «Постройка города превосходна,—записал он в своем дневнике.—В домах нет ни гвоздей, ни крючьев, но так хорошо все отделано, что нечего похулить, хоть у строителей русских все орудия состоят в одних топорах, но никакой архитектор не сделает лучше, как они делают». Что в России умели делать хорошо,—это топоры, молотки да кувалды, то есть самые простые инструменты, где нет сложных сочленений или точной подгонки деталей

Пила, как особое орудие, была известна славянам. По всей вероятности, они усвоили ее от германцев вместе с ее названием еще в общеславянский период жизни. Не только лесоруб и дровосек (показательна уже этимология этих терминов), но и строитель-плотник орудовали топором. Характерно, что для обозначения операций, выполняемых при помощи топора, в русском языке с давних пор существуют самостоятельные  глаголы — «рубить», «сечь», «тесать», тогда как действие пилы выражается словом, производным от имени самого орудия, — «пилить», да и этот глагол в известной мере новообразование в языке, и пошел он в ход, видимо, только тогда, когда шире стала употребляться пила. По крайней мере во всех примерах, приводимых усердным собирателем языковых фактов И. Срезневским из памятников XI — XVI вв., с названием этого орудия ни разу не сочетается глагол «пилить», а всегда «тереть» — глагол, имеющий свое более широкое и первоначально совсем не связанное с обработкой дерева значение. Слова «пилить», «пиловать» не были еще общеупотребительными и в петровскую пору. Точно так же и работающие топором носят имена «дровосеков», «лесорубов», «плотников», а специалисты, действующие пилой, назывались и называются «пильники», «пильщики» по-русски, «тертичники» (от «тереть») — по-украински или «тертинщики» — как их именовали в петровскую пору и в пределах Московского государства.

 С топором в руках ладил плотник (или часто сам домохозяин) простую четырехстенную избу, амбар и дворовые постройки. Тем же топором строились и затейливые терема и столь разнообразные и нередко сложные в плане и перекрытиях церкви Московской Руси, причем уже тогда, при топорной технике, были в ходу очень разнообразные способы скрепления бревен в углах и на стыках. Исключительная роль топора в технике строительства нашла себе выражение и в языке. И до сих пор основа всякого деревянного здания — его стены — называется «срубом».

Там, где бревна и жерди не годились, употреблялись «тесницы» и доски. Первый из этих терминов, живущий и теперь в форме «тес» и имеющий специальное значение одного из видов пиломатериалов, сохранил в звуковой стороне своей ясное указание на старые приемы изготовления. «Тесницы» и доски в ту пору и долго позже-буквально вытесывались топорами или прямо из цельного или из расколотого с помощью клиньев бревна. При этом из бревна получали одну, в лучшем случае две доски, а сколько еще бревен при неправильном расколе шло в брак. Ю. Крижанич. Русское государство во второй половине XVII в., разд. III, стр. 51]. Естественно поэтому, что доски были сравнительно дорогим материалом, продавались почти по одной цене с бревнами равной длины или даже дороже последних.

При значительных богатствах строевых лесов большинство мелких потребителей из крестьян и посадских могло собственными силами исподволь заготовлять тесницы. Привилегированные верхи использовали для заготовки строительных материалов труд своих холопов и особенно крепостных крестьян.В хозяйстве царя Алексея Михайловича заготовка тесниц, лубов, драниц и пр. также проводилась силами приписанных к Тайному приказу крестьян привлекались к этому делу даже стрельцы .Материалы для постройки мирских церквей обычно и заготовляли миром.М. Богословский. Земское самоуправление на русском севере в XVII в., стр. 11, 23—25, 1912 г.. Все материалы, необходимые для строения и ремонта «городов», острогов и других оборонительных сооружений, поставлялись обычно в порядке натуральной повинностиПодробности можно найти в. работе А. Яковлева. Засечная черта Московского государства в XVII в., М., 1916. Очень характерно указание, что собираемые для работы пешие «деловцы» должны были явиться только «с топорами и заступами и с лопатами».Ни о каких пилах  в этих указаниях не было сказано ни слова.

Единственный пильщик, зарегистрированный в Москве в 1638 г. на 2 тыс. слишком человек, занятых производственным трудом, — лучший свидетель случайности такой профессии даже для столицы. Точно так же случайным одиночкой выглядит «пильник» в перечне разных специалистов, обслуживавших Покровский девичий монастырь в Суздале в конце 1620-х годов, тогда как в Суздальском же Евфимиевом мужском монастыре совсем не было пильщиков. Даже в таком крупном торговом центре с заметным судостроением как Нижний Новгород, ни писцовая книга 1621—1622 гг., ни переписная 1678 г. не отметили ни одного пильщика. Не менее показательно, что в хозяйстве очень крупного торговца и промышленника М. Строганова, представителя семьи, совсем не чуждавшейся технических новшеств, а, наоборот, охотно их усваивавшей, не оказалось в 1627 г. не только специалистов по распилке, но даже и пил в довольно богатом наборе «всякой железной рухляди.М. Довнар-Запольский. Торговля и промышленность Москвы в XVI—XVII вв. (сб. «Москва в ее прошлом и настоящем», вып. VI, стр. 59—60); о Суздале см. в статье В. Георгиевского. Сузд.-; Ризполож. женск. монастырь («Труды Владим. уч. арх. ком.», II, прилож. 9—10, 1900); о Нижнем — РИБ, XVII; о Строганове — А. Введенский. Торговый дом XVI—XVII вв., стр. 30—51 и др., Л., 1924; см, его же. Служащие и работные люди у Строгановых в XVI— XVII вв. («Труд в России», I, Л., 1924)].

В самом конце XVII в. пильщик еще не стал фигурой, обычной в бытовой обстановке Московской Руси..

В 1630-х годах к югу от Москвы на речке Тулице, притоке Упы, в 15 верстах к северу от Тулы, на Городище был устроен первый на Руси доменный и молотовый «вододействуемый» завод. Затем появились — каширский молотовый завод на Скниге, притоке Оки, недалеко от Каширы, и вепрейский доменный на Вепрейке, также притоке Оки, между Тарусой и Алексиным. Доменные и молотовые заводы требовали для постройки и ремонта мастерских и разных складских помещений, для сооружения плотин, ларей, «труб дощатых», желобов к колесам и довольно сложных механизмов, передающих движущую силу воды мехам, молотам, сверлильным станкам, большого количества строительных материалов, тогда сплошь лесных. Причем расход их был значительным не только в период постройки, но и во время эксплуатации — на текущий, случайный и периодический (в части плотин по веснам) ремонт. Понятно, что удешевление брусьев, досок разных сортов и пр. имело здесь большое экономическое значение. Строителями и эксплуататорами названных заводов были иноземцы-голландцы А. Виниус и П. Марселис. А Голландия была тогда одной из передовых стран, если не самой передовой, по развитию техники и, в частности, лесопильного дела. Руководителям заводов, все равно привозившим из-за границы части оборудования и приглашавшим мастеров для домен и молотовых, легче всего было попутно ввезти инструменты и вызвать инструкторов для нового в Московской Руси лесопильного производства.

Другой сферой, где лесопильное производство — уже на пильных мельницах — более крепко стало на ноги, был экспорт.

Еще в XVI в. англичане, появившиеся в Московском государстве через Белое море, а вскоре за ними и их конкуренты — голландцы — наладили вывоз из России леса, главным образом для постройки кораблей. Закупали его в виде бревен, а распилку проводили уже у себя дома. Легко было сообразить, с одной стороны, самим экспортерам, а с другой, и русским торговым людям или торговавшим на Руси иноземцам поставить распилку в районах заготовки бревен. Тогда первым не нужно было бы перевозить на большие расстояния части древесины, шедшие потом, при распилке, в отбросы. Вторые могли бы получать прибыль не только от заготовки бревен, но и от самой распилки. Поэтому неудивительно, что мы рано встречаем по крайней мере проекты организации производства досок для экспорта.

Еще в 1624 г. три амстердамца через хорошо известного московскому правительству Исаака Массу представили просьбу разрешить им в течение 20 или 30 лет на Северной Двине «пилами, которые водяными мельницами трут, и ручными пилами лес тереть на доски и на иное дело» для отправки за море. Соблазняли они тем, что будут платить пошлины, что кроме своих нидерландских людей «человек з десять» они будут «к тому делу наймовать русских людей деловцов», конечно, обучая их новой технике, и что потом и сами русские по их стопам наладят выгодное производство. Предложение это, видимо, не было принято правительством, очень робким на новшества. Во всяком случае об осуществлении этого начинания мы ничего не знаем. Позже, при Алексее Михайловиче, в противоположность отцу очень увлекавшемся всякими хозяйственными (и иными) новинками, шла речь об устройстве, по-видимому, царской лесопильни. В делах Тайного приказа сохранилась коротенькая запись под 25 июня 1666 г. о посылке к Архангельску полковника Г. фон-Канпена (Кампена) для розыска руд, слюды, соляных растворов и, между прочим, «рек, на которых мельницы строить для растирки лесу при лесных местах».. В. Кордта. Очерк сношений Московского государства с республикой Соединенных Нидерландов по 1631 г. («Сб. Русск. Истор. Общ»., CXVI, стр. CCCIV); о 1666 г. — в РИБ, XXI, стр. 1218.
Прошло еще 25 лет, в течение которых ничего не слышно о пильных мельницах. Наиболее старый документ — грамота 1691 г. На челобитную —знакомит нас с построенными уже, но, по всей видимости, недавно, тремя пильными мельницами в районе Архангельска.В1691 пильные мельницы были новинкой для Московского государства. Поэтому  устроителям их было естественно обратиться к правительству с челобитьем о пожаловании им возможности постройки. О том, что лесопилки в 1690-х годах были новостью, свидетельствует, по-видимому, и особое внимание к предприятию Бажениных со стороны молодого Петра, специально заехавшего на их мельницу «ради осмотрения» на обратном пути из Архангельска осенью 1693 г «Летопись Двинская», изд. А. Титовым, стр. 71]. А вскоре правительство развернуло широко распилку в связи с нуждами судостроения.

Постройка судов не была, конечно, новостью последних лет XVII в. Русские люди искони пользовались судами и лодками на реках и морях. В XVII в. можно было бы указать ряд пунктов, где регулярно, из года в год, и в более или менее заметных количествах, строились суда. Но никогда и нигде до этого судостроение не развертывалось так широко, как в 1690-х годах в районе Воронежа.

Два обстоятельства толкали к введению здесь распилки. Во-первых, с постройкой судов для Азовского похода нужно было очень спешить. А распилка, даже ручная, была более продуктивной, чем вытесывание досок топорами. Весьма существенно было и то, что ценного строевого материала — корабельного дуба — не могло быть в воронежских лесах в неограниченном количестве. А Петр ведь задумывал не только поход под Азов, но и строение флота, в случае удачи предприятия, для Азовского и даже Черного морей. Экономия древесины  и скорость работы при распилке были очевидными.

Однако новое производство налаживалось медленно. В самом начале сильно давали себя чувствовать и недостаток необходимого инструмента — пил — и малое количество знающих рабочих. Так в начале воронежского корабельного строительства инструкция «кумпанствам», давая наказ «зело лесов беречь и бережно колоть в доски и в иные надобья» и потому «тот лес вдоль и поперек тереть пилами», должна была сделать очень существенную оговорку: так как «в скорых числах такое множество пил сыскать негде», то в первое время строить суда и из топорного (т. е. тесаного или колотого топором) леса. Ео кто в будущем году «сделает судно из тесаного, а не из пильного (леса), и таких судов принимать у них не будут и сверх того положена будет пеня». Поэтому предписывалось «в предбудущий год конечно» пилы «везде изготовить». Но так как собственными силами «кумпанства» не смогли бы разрешить этой задачи по недостатку пил в стране, правительство предложило им вносить деньги в адмиралтейство, которое должно было заказать и закупить пилы за границей.

Например, «киевскому жителю мещанину торговому человеку Михаилу Николаеву» давалось поручение купить «к корабельному строению в Шленску и в иных немецких городах… пил разных рук (разных сортов), какими пилами деревья растирают: 28 кран-пилы, что стоючи трут, 28 трен-пилы, что сидючи трут, 100 пил по 2,25 аршина, 100 пил по 2 аршина, всего 256 пил».

Приходилось позаботиться и об обучении искусству распилки. Хотя для строения флота в Воронеже были собраны плотники из разных районов Московского государства, все же среди них, видимо, находилось мало опытных пильщиков и нужно было приглашать их со стороны. Те же материалы о построении воронежского флота показывают нам учителей «пиловального» искусства, например, «черкас-тертинщиков» Стеньку Федорова с товарищами, «которым от ученья русских работных людей 6 человек, что они учат их тертинному делу», давали по деньге с сажени[1][ 1 С. Елагин. История русского флота, Период Азовский. Прилож. I, стр. 204, 249, 268, 371 и др. В тексте самого исследования дана подробная история судостроения в Воронежском районе по 1711 г..

При той громадной потребности в досках, брусьях и прочих материалах, которая ощущалась в районе судостроения, ручной распилки, конечно, было недостаточно. Однако пильная мельница появилась в Воронеже не сразу. Насколько можно судить, первоначально была оборудована лесопилка на Яузе у села Преображенского, упоминаемая как действующая в начале 1696 г. Интересно, что пиломатериалы посылались и к Воронежу, хотя едва ли ее задачей было обеспечение именно и прежде всего тамошнего судостроения. В том же 1696 году был поставлен вопрос о постройке водяной лесопилки и в районе Воронежа; вследствие разных неудач она вступила в строй только в 1698 г.
Строительство пильных мельниц требовало обеспечения специалистами. Еще до путешествия Петра за границу были приглашены из Голландии мастера по постройке и эксплоатации пильных мельниц, но прилагались заботы и о подготовке собственных кадров. Учить русских должны были и выписанные из-за границы специалисты, причем уже в 1697 г. на запрос о том, держать ли «иноземца-терщика», работавшего на испортившейся тогда яузской мельнице, Петр отвечал: «Есть ли и без нево умеют,—отпустить». С другой стороны, в числе обучавшихся разным мастерствам в Голландии в 1697 г. указывают «Якима-моляра да дьякона», учившихся «всяким водяным мельницам и отъемам»; по всей вероятности, в числе этих «всяких» были столь важные тогда пильные. Таким образом, в конце XVII в. у нас появились собственные специалисты лесопильного дела, прошедшие выучку у иноземцев на Руси или за границей. С. Елагин. Указ. соч., прилозк. I, стр. 43; Описание документов и бумаг Моск. арх. мин. юстиции, XIV, стр. 94—95; Письма и бумаги имп. Петра В., I, стр. 549, 33, 59, 141, 643, 705, 706, 187].

Россия , обратившись за «технической помощью» в Голландию, сразу усваивала передовую технику, в области лесопильного дела.

Очень многие инструменты ,кроме топоров,молотков ,кувалд и стамесок которые использовались в России на протяжении XVIII—XIX веков, были импортного происхождения. В те годы в России существовала разветвленная дистрибьюторская сеть, благодаря которой в любой город страны мог быть в кратчайшие сроки доставлен требуемый инструмент от ведущих западных фирм. Например, в России активно работала французская фирма Peugeot, которая сегодня известна как производитель автомобилей. Но в начале прошлого века в России самым популярным товаром от «Пежо» были стамески, рубанки, сверла и коловороты. Также в России пользовались спросом американские рубанки от фирмы Stanley, ножовки германской компании R. Boker&Sons и немецкие резцы от фирмы Krupp,. Ну и самые роскошные инструменты выпускали итальянцы из миланской мебельной компании C. Nossotti Carver&Gilder, которая была поставщиком королевского двора Великобритании.

Разумеется, импортные инструменты стоили огромных денег. К примеру, простой рубанок от Peugeot стоил в 1901 году 1 рубль 97 копеек, что было сопоставимо со стоимостью коровы.. Понятно, что дорогие инструменты были не по карману большинству российских плотников, и тогда предприимчивые дельцы налаживали кустарное производство собственного инструмента. Например, рубанки выпускались в Коврове на заводе Первого русского акционерного общества ружейных и пулеметных заводов. На выпуске пил и другого режущего инструмента специализировалась и знаменитая в то время Павловская артель из Горбатовского уезда Нижегородской губернии. Спросом пользовалась и продукция сталелитейных заводов на Урале.

Как мы видим, широкое распространение  пилы получили лишь эпоху Петра Первого в связи с началом массового военного судостроения. Именно с этим были связаны массовые закупки инструментов за границей ,а затем и налаживание собственного производства.

Богатые ресурсы России  и здесь сыграли свою роль, До  Петровской эпохи потребности в досках вполне удовлетворялась топором и никто не задумывался ни об экономии древесины ,ни о затраченном на производство времени. Петру построить флот нужно было быстро и количество древесины  для Воронежских верфей ,где строился флот было ограниченно. Понадобились новые подходы к производству и поэтому появились пилы ,позволившие производить доски гораздо быстрее чем топором и экономить древесину.

Это пример показывает что появление  чего то в массовом использовании связано массовой  потребностью  в этом . Когда например по приказу Петра Великого в России появились первые лесопилки—в 1690 году, купец Осип Баженин поставил под Архангельском первую в России «пильную мельницу с немецкого образца», но остальные мастера отнеслись к этой затее более чем скептически.

Когда в современной России слово демократия  и демократы стала, почему то ругательным словом,  невольно задумываешься почему. Ведь мало кто реально знает, что такое настоящая демократия со всеми ее преимуществами и недостатками.В России реальной демократии не было и две попытки в феврале 1917 и 1991 годах  ее установления ,были  быстро  ликвидированы.

Всем известен афоризм Уинстона Черчилля  «Демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных». Но вот мало кто знает, что они прозвучали в его речи  11 ноября 1947 года в Палате общин, когда Черчилль был «всего лишь» лидером оппозиции после неожиданного, но сокрушительного поражения от лейбориста Клемента Эттли на выборах в июле 1945 года.
– Как благородный джентльмен воспринимает демократию? Позвольте мне, господин председатель, объяснить ему это или, хотя бы самые основные моменты. Демократия — это не то, когда получают мандат на основе одних обещаний, а потом делают с ним все, что вздумается. Мы считаем, что между руководством и народом должны быть прочные отношения. «Правительство из народа, созданное народом и для народа» — вот суверенное определение демократии. (…) Едва ли я должен объяснять министру, что демократия не означает: «Мы получили большинство, причем неважно как, и срок на пять лет. Что нам с ним делать?» Это не демократия, а партийная болтовня, которая не касается основной массы жителей нашей страны.

Править должен не парламент, а народ через парламент. 

Многие формы правления испытывались и еще будут испытаны в этом мире грехов и страданий. Никто не утверждает, что демократия совершенна или всеведуща. На самом деле, можно сказать, что она худшая форма правления, если не считать всех остальных, что были испытаны с течением времени. Однако существует мнение, и оно широко распространено в нашей стране, что народ должен быть суверенным, причем преемственным образом, и что общественное мнение, выражаемое всеми конституционными средствами, должно формировать, направлять и контролировать действия министров, которые являются служителями, а не хозяевами.

У контролирующей аппарат группы людей и парламентского большинства, без сомнения, есть полномочия, чтобы предлагать все, что им вздумается без оглядки на отношение к этому народа или упоминание этого в предвыборной программе.

Нужно ли позволить противной стороне принимать законы, которые влияют на суть нашей страны, в последние годы этого парламента без обращения к праву голоса народа? Нет, господин, демократия гласит: «Нет, тысячу раз нет. Вы не имеете право проводить на последнем этапе мандата законы, которые не кажутся приемлемыми и желанными народному большинству».

Черчиль был совершенно прав. История показала, что в современном мире  высокий уровень жизни  наблюдается  именно в тех странах, где общество живет по законам демократии. Эмираты и королевства в Персидком заливе исключения из правил, благодаря нефтедолларам и малым размерам  государств  и населения.

Прекрасный пример Швейцария,одна из самых старых демократий  Европы, которая не обладая природными богатствами,  сумела на протяжении многих сотен лет сохранять свою демократическую систему правления и даже во время Второй Мировой Войны будучи окруженной со всех сторон, смогла противостоять  гитлеровской Германии  и фашисткой Италии .

Прекрасные сравнительные примеры ГДР и  ФРГ , Северная и Южная Корея. Один и тот же народ ,но совершенно разный уровень жизни.

Нет идеальных социальных систем, так же как нет и идеальных людей. То, что демократия и либерализм в России стали восприниматься негативно, к собственно демократии и не имеют никакого отношения, так как  сложившаяся система была создана людьми, не имеющих никакого жизненного опыта  демократии и понимания ее законов. Они лишь использовали слово демократия для достижения своих, отнюдь не всегда благородных целей.

Читатель  может спросить с чего это с рассказа о пиле, автор перешел к демократии? Ответ очень простой. Всему свое время и каждое сообщество или человек должен  дорасти до понимания  того или иного  понятия.